ВЫСОКИЕ ТЕХНОЛОГИИ ДЛЯ РОССИИ

В последнее время в СМИ много говорят о высоких технологиях, их огромной важности для модернизации и научно-технического прогресса России. Однако, как мне показалось, судя по направленности этих публикаций, под понятием «высокие технологии» большинство понимает всё что угодно, но не главную суть. Да, современные ракетно-космическая техника, авиация, энергетика, связь, наконец, «сверхнавороченные» товары народного потребления — всё, что оснащено электроникой, чаще всего «умной», безусловно, относится к высоким технологиям. Разработка программного обеспечения является также необходимой, но не достаточной компонентой hi-tech. И, конечно же, компьютеры. Без них не обходится ни одно более или менее сложное устройство — от светофора до мобильника. Значит, что есть высокие технологии? «Компьютеры?» — скажете вы. «Нет!» — скажу я. К «самым» высоким технологиям относятся комплектующие электронные компоненты и, в первую очередь, сверхбольшие интегральные схемы (СБИС), из которых и ведётся сборка тех же компьютеров и других сложных радиоэлектронных изделий. Эту отрасль науки и производства, которую специалисты называют — микроэлектроника — является самой важной в современном мире, и только государство, в полной мере владеющей этой технологией, может считать, что оно обладает высокими технологиями. До начала восьмидесятых годов прошлого века наша страна, правдами и неправдами, но шла «ноздря в ноздрю» по микроэлектронике с другими странами и, прежде всего с США. Нужны были большие затраты, но на микроэлектронику денег не выделялось должным образом — и поэтому мы быстро отстали, и очень сильно. Как говорилось в «производственных» анекдотах тех лет — навсегда. Дело дошло до того, что, имея спрос в 2003 году на микросхемы в России в объёме около $1 млрд., он удовлетворяется на 90% зарубежными изделиями. Всё — приехали, ведь в таких условиях говорить о суверенитете страны — как-то странно. Но об этом чуть позже.

В этом году исполнилось ровно сорок лет со дня открытия так называемого «закона Мура». Суть этого закона состоит в том, что его автор ещё на заре «большой» микроэлектроники провозгласил, что степень интеграции, т.е. количество компонентов на одном кристалле, будет удваиваться каждый год. При этом самый большой кристалл кремния, содержащий сложнейшее электронное устройство, может разместиться на ногте большого пальца руки не самого мощного человека. Надо отметить, что Гордон Мур является одним из революционных создателей этой самой микроэлектроники. Сейчас ему 76 лет, он почти отошёл от дел и живёт на Гавайских островах. А началось это чудо в 1968 году, когда пять инженеров, и в их числе Мур, работали в известной тогда фирме Mostek, и предложили руководству разрабатывать микропроцессор (основу будущих компьютеров) на одном кремниевом кристалле. Тогда технология позволяла изготовить пластинку площадью не более 4×4 мм, на которой размещалось около 3000 компонентов — транзисторов, резисторов и конденсаторов. Причём, минимальный размер элемента (проектная норма) составлял тогда 3 микрона. Но руководство их не поняло, и эти пятеро тридцатипятилетних пустились в авантюру: организовали собственную фирму — Intel. Где теперь эта фирма Mostek, а вот Intel спустя 40 лет имеет годовой объём продаж свыше $40млрд. А стартовали они с начальным капиталом сто миллионов долларов (из них $90 млн. — кредит), на которые приобрели, в основном, технологическое оборудование. Сейчас отцы-основатели вспоминают, что каждую неделю ожидали банкротства. А вот уже в 2005 году фирма предлагает микропроцессор Itanium, выполненный по проектной норме 90нанометров (менее 0,01 микрона), который содержит на одном кристалле уже 1 720 000 000 (да, около двух миллиардов элементов!!!). Вот для чего проектная норма постоянно уменьшалась.

Есть ещё один небезынтересный закон — закон Рока, который гласит: «Это всего лишь маленькое дополнение к закону Мура: стоимость основных фондов, используемых в производстве полупроводников, удваивается каждые два-три года». И, действительно, если стоимость фабрики, на которой корпорация Intel производила микросхему памяти ёмкостью 1 килобит, составляла $4 млн., то уже оборудование по производству микропроцессора по 0,6 — микронной технологии с 5,5 млн. элементов обошлось в $2,5 млрд. Ожидается, что к 2010 году стоимость современного завода будет приближаться к $50млрд.

И, тем не менее, производство интегральных схем высокой степени интеграции — чрезвычайно выгодное дело. Не надо расходовать невосполнимые ресурсы типа нефти и газа, всё производство ведётся на основе кремния, самого распространённого материала на Земле. Земная кора на 30% состоит из кремния. Фирма Intel ,например, уже 18 лет подряд работает с высокой прибылью. Рентабельность производства фирмы составляет 50-60% — это значит, что инвестиции окупаются за очень короткое время, привлекательное для бизнеса. Экономисты утверждают: «В промышленно развитых странах рентабельность вложенных средств в проекты по созданию и выпуску электронной продукции в 3-4 раза превосходят этот показатель в других отраслях промышленности». Общий доход фирмы за 2004 год составил $34,2 млрд., а чистая прибыль $7,5 млрд. На такие деньги можно как расширяться за счёт строительства новых заводов, так и финансировать науку, что реально происходит с большим успехом. И закон Мура — сами создали, сами и выполняют. Но ведь, кроме США, появились и другие «монстры» микроэлектроники. Это, прежде всего, — Япония, затем некоторые страны Юго-Восточной Азии: Тайвань, Таиланд, Малайзия. Эти страны достигли впечатляющих результатов в области высоких технологий.

Интересно, как они шли к этому. Возьмём Таиланд шестидесятых годов. Отсталая страна, режим «чёрных полковников» и никакой демократии. К тому же, не было ресурсов типа нефти и т.д. Но это не помешало разработать программу модернизации страны. Пятнадцатилетняя программа предусматривала на первом этапе затягивание поясов и экспорт всего, что только можно, в основном, сельскохозяйственной продукции — бананов и т.д. Одновременно лучшие выпускники школ отправлялись в массовом порядке на учёбу в зарубежные учебные заведения. В конце первого этапа на экспортную выручку стали закупать сборочные заводы телевизоров и другой сложной электронной техники. Выпускники с высшим образованием к тому времени возвращались, чтобы грамотно вести уже своё национальное производство. Спустя 10 лет появились средства от экспорта сложной технической продукции, и энергичные таиландцы стали вплотную подбираться к высоким технологиям. Кстати, тот же Тайвань, который прошёл подобный путь, обеспечивает сегодня значительную долю мировой потребности в изделиях микроэлектроники. И зарабатывает на этом десятки миллиардов долларов. Правда, и вкладывает ежегодно в эти отрасли более $3млрд. А великолепная фирма Acer — вообще вызывает белую зависть, она производит весь спектр изделий высоких технологий от компьютеров до интегральных схем и сверхплоских жидкокристаллических мониторов. В Японии подошли ещё более масштабно — в своё время была создана национальная программа под эгидой правительства, с привлечением университетской науки и частного капитала на условиях определённых преференций. В рамках этой программы были разработаны новые материалы, технологическое оборудование, методы проектирования СБИС. Конечной целью было создание мощных быстродействующих суперкомпьютеров. Это тоже заняло более 15 лет. Результат известен всем.

Очень интенсивно развивает высокие технологии Китайская Народная Республика. Ещё в 1999году совместно с японской фирмой NEC строился завод по выпуску микросхем на основе технологии 0,5-0,35 мкм. Это более чем серьёзно.

В России оснащение компьютерами идёт хорошими темпами, большинство их даже производится на местах. Но, как уже говорилось выше, в основном на зарубежной комплектации. К чему это может привести — нетрудно догадаться. Вспомним недавний энергетический кризис в Москве и Подмосковье. А ведь наверняка диспетчерские службы РАО ЕЭС оснащены, хотя и современными, но компьютерами на иностранных микросхемах той же фирмы Intel. При количестве элементов на кристалле микропроцессора — сотни миллионов — нетрудно разместить на нём закладки (конечно, это всего лишь предположение), содержащие, может быть, всего несколько тысяч элементов. Но по команде извне с помощью таких закладок можно блокировать работу всех компьютеров какой-то, даже локальной и защищённой сети. Технически это несложно, но распознать трудно, а предотвратить невозможно. И тогда летняя авария с энергетикой покажется пустяшной забавой. Ведь информационный терроризм уже существует — это реальный факт.

Поэтому, и не только, необходимо иметь свою, отечественную отрасль современной микроэлектроники. И не прихоти ради. Ведь она, эта отрасль, и экономически весьма привлекательна. В условиях России воссоздать её можно гораздо быстрее и эффективнее, чем в странах Юго-Восточной Азии. Ведь у нас исходные данные существенно иные и более благоприятные. Финансовые средства на сегодняшний день более чем достаточные, хорошо подготовленные кадры имеются, и мало того, что просто удивительно, их продолжают готовить в ВУЗах с упорством маньяков — а вдруг да пригодятся. Правильно делают! И должны, обязательно должны пригодиться. Меня недавно приглашали в один из вузов Новосибирска читать курс лекций по микроэлектронике! Я спросил — зачем? — ведь выпускники по этой специальности не найдут применения? Но ВУЗы видят перспективу — и она должна быть для молодых, иначе Россия окончательно окажется на обочине цивилизации. Этого руководство нашей страны никак не имеет права допустить, тем более, что сейчас имеется редчайшая, благоприятнейшая возможность для решения важнейшего стратегического вопроса, я не побоюсь этого слова — судьбоносного для России. В тридцатые годы перед страной стоял абсолютно аналогичный выбор. И он был успешно сделан. Тогда у американской фирмы RCA было закуплено оборудование и технология производства электровакуумных ламп, проведена стажировка специалистов. Это позволило не только обеспечить оборонную технику, но и развить после войны массовое производство товаров народного потребления — радиоприёмников и телевизоров. До сих пор историки науки называют соглашение между американской корпорацией RCA и Наркоматом электропромышленности — уникальным, позволившим в кратчайшие сроки, по существу, с нуля создать в стране современную электронную промышленность. Спустя 70 лет назрела острая необходимость повторить эту операцию, конечно, на другом уровне, но цель остаётся прежней — укрепить суверенитет, безопасность Родины. Стоить напомнить только о характере будущих войн, контуры которых уже просматривались в бомбардировках Югославии и первой войне в Ираке («Буря в пустыне»). Ведь это были репетиции бесконтактно-дистанционных войн, основанных на применении сложнейших электронных устройств.

Кроме того, воссозданием современной электронной промышленности можно и необходимо обеспечить один из путей экономического процветания страны, не зависящий от конъюнктурных цен на энергоносители и позволяющий инициировать расширение и создание новых эффективных отраслей промышленности.